Игорь ШАПОВАЛОВ

Мнение о: Щербине Борисе Евдокимовиче

Нас, выпускников Саратовского нефтепромыслового техникума, в 50-е годы судьба разбросала в разные точки Советского Союза, где обустраивали нефтяные промыслы, сооружали нефтегазопроводы, строили города. Меня направили на сооружение омских предприятий нефтехимии, где прошел все ступени до главного инженера предприятия стройиндустрии. В начале 60-х годов зашумела «тюменщина», соседняя северная область. На страницах центральных газет «Правда», «Известия», «Комсомольская правда» и других шли большие споры, где и куда вкладывать капитальные вложения на развитие нефтегазовых комплексов «во второе Баку»: Татария, Башкирия, Поволжье или в Западную Сибирь. Спорили академики, партийные, советские работники. Мы, соседи, следили и поддерживали тюменский вариант. Тогда и узнали фамилии Б.Е. Щербины, А.К. Протозанова, молодого ученого Г.П. Богомякова и многих других. Омские предприятия отправляли на север строительные конструкции, материалы, а позже и молодые отряды специалистов. 
В Тюмени мне выпало счастье возглавить СУ-19, позже оно выросло в комсомольско-молодёжный трест «Тюменгазмонтаж». Народ собрался молодой, пытливый, нас поддерживал обком комсомола, затем обком партии и лично первый секретарь Борис Евдокимович Щербина.
За городом, в поселке Букино, отвели площадку под строительство завода блочных устройств. Здесь мы изготовляли первые объекты: котельные, блоки по поддержанию пластового давления, нефтяные насосные станции, позже - станции нефтеперекачки и т.д. Душой и заводилой этих дел был молодой главный инженер Главтюменнефтегазстроя Ю.П. Баталин, который неоднократно приезжал с Щербиной к нам в коллектив треста. 
Проблем с блочными объектами было много: это нормативные противоречия с существующими нормами СНиП, противопожарные нормы, психология обслуживающего персонала; они привыкли к объектам с большими вспомогательными площадями, а здесь мы резко ограничивали пространство за счет автоматизации ручных процессов, выноса приборов контроля на отдельные пульты управления, внедряя новое оборудование в комплексе. Чтобы все это выполнить, требовались в больших объемах новые стройматериалы: алюминий, прогрессивные утеплители, широкополочные металлические балки (а они только еще стали появляться), надежное оборудование, контрольноизмерительные приборы и много чего еще. Это требовало больших капвложений в заводы поставщиков других министерств. Вот здесь и развернулся талант Б.Е. Щербины в освоении нового. Они с Ю.П. Баталиным на завод треста везли крупных руководителей. У нас бывали председатели Госплана СССР Н.К. Байбаков, секретари ЦК партии и комсомола. Первую блочную кустовую насосную станцию по поддержанию пластового давления на Усть-Балыкском нефтяном месторождении посетил Председатель Совета Министров СССР А.Н. Косыгин. 
Это позволяло нам в кратчайшие сроки преодолевать бюрократические препоны, получать дефицитные строительные материалы и оборудование. Специалистов к нам направлял ЦК ВЛКСМ. И здесь Б.Е. Щербина, будучи первым секретарем обкома партии, проявил мудрость: выделил нам пять участков, а позже и целый микрорайон в юго-восточной части Тюмени под строительство многоквартирных домов без сноса и выделения больших процентов городу. Это делалось для создания коллектива монтажников новой формации. Коллектив рос профессионально, объемы работ резко наращивались, в том числе и за пределами Тюменской области. 
Позже создается объединение «Сибкомплектмонтаж». Это уже новый виток в развитии блочно-комплектного строительства объектов нефтегазового комплекса. Б.Е. Щербина, будучи министром Миннефтегазстроя, заместителем Председателя Совета Министров СССР, всегда держал руку на пульсе времени. Группа новаторов блочного строительства во главе с Ю.П. Баталиным была удостоена звания лауреатов Ленинской премии, среди них В.А. Аронов, В.Г. Жевтун, М.С. Ройтер, А.Ф. Шеююпляс, а также автор этих строк. Это были первые лауреаты - строители Миннефтегазстроя. Надо было видеть, как радовался министр Щербина, хотя мне казалось, что в жизни он суховатый, в какой-то мере даже аскет. А здесь распорядился провести чествование лауреатов в зале коллегии министерства.
Затем меня назначили начальником объединения «Сибжилстрой». Это были годы становления градостроителей, в большом масштабе велись объемные работы в Надыме, Нефтеюганске, Сургуте, Урае, позже в Уренгое и Тюмени. 
Новый министр ежедневно интересовался, вникал в дела градостроителей, спрашивал, как идет ввод новых мощностей заводов крупнопанельного домостроения в Сургуте, Надыме, Урае, Тюмени. Ставил задачи порой, казалось, невыполнимые. Еще не сдана первая очередь сургутского завода, а в обязательствах 1978 года уже записано: «выпустить 300 тысяч квадратных метров конструкций и на 300 тысяч квадратных метров ввести». Для нас это был первый рубеж. И так год от года. В результате появились новые города с соцкультбытом: детскими садами, школами, магазинами, больницами с полным инженерным обеспечением (водозаборами, очистными сооружениями, благоустройством и т.д.). 
Коммунисты Тюмени избрали меня первым секретарем горкома партии. «Сибжилстрой» тогда только становился на ноги. Борис Евдокимович не одобрял такой шаг, но затем стал одним из заботливых учителей, подсказывал, как вести партийную работу. Он всегда принимал меня в министерстве, затем в Совете Министров, решал вопросы для Тюмени в большинстве случаев положительно. 
В 1984 году я вновь на хозяйственной работе - начальник Главямбургнефтегазстроя. Министр В.Г. Чирсков и заместитель  Председателя Совета Министров, курирующий топливную отрасль, Б.Е. Щербина постоянно бывали на Ямбурге, ставили наипервейшие задачи и помогали решать наши проблемы. Подходит ли вахтовый метод для освоения заполярных кладовых? Строить город Ямбург или нет? Как внедрять суперблоки? В результате газ Ямбурга подали на полгода раньше, получилась большая экономия денежных средств, так как строительство города отвергли. И поступили очень мудро. В те дни мы видели, какие проблемы возникают в созданных новых городах Севера. Поэтому применили передовые методы: суперблоки, ледовая проводка… И тундра оказалась меньше подвергнута разрушениям. 
В 60 - 70-е годы мы, молодые руководители, удивлялись эрудиции Б.Е. Щербины, его огромной трудоспособности. Он постоянно был в движении, знал производство, всегда был в курсе культурных событий, чем особенно подкупал нас. После встречи с Борисом Евдокимовичем хотелось знать еще больше. 
Большинство наших сверстников стали учеными, крупными организаторами отраслей хозяйства страны. Щербина большую ставку делал на молодежные коллективы, в результате именно в Тюменской области зародились первые комсомольско-молодежные подразделения: тресты «Тюменгазмонтаж», «Севергазстрой», «Мегионгазстрой», бригады, участки, заводы. Как правило, здесь решались крупные государственные задачи, формировались характеры, юноши и девушки проходили суровую и благотворную школу жизни, школу мужества, стойкости и преданности делу.
Б.Е. Щербина постоянно был делегатом съездов КПСС от нашей области, а выходцы из тюменских коллективов постепенно уходили в Москву, занимая ключевые посты в руководстве народным хозяйством. Борис Евдокимович, воспитавший и подготовивший эту плеяду, навечно останется у нас, тюменцев, в памяти.