Мои родители из Ивановской области. У них было много общего — их деревни стояли на Волге, оба старшие в многодетных семьях, у папы отец погиб в начале Великой Отечественной войны, как и у мамы. И детство у них было похожее: помогали воспитывать младших братьев и сестёр. 
 Папа Вениамин Викторович Смирнов служил по призыву во флоте в Мурманске. Ему нравилось, поэтому решил стать профессиональным мо­ряком. Во время одной из побывок сделал маме предложение и забрал её с собой. Свадьбу сыграли в военном городке, расположенном на сопках. Там я и родилась. Потом у отца началось осложнение по болезни, ему порекомендовали южный климат. Так как родственники работали на Украине, мы переехали в город Кривой Рог. Там было много шахт, домны, огромнейшее литейное производство. Украина после войны активно отстраивалась, туда ехало множество людей со всего Советского Союза. 
 Это была смена не только климата, но и жизненного уклада. Мама Антонина Ивановна, трудившаяся до этого медсестрой, перешла в детский сад, заочно получила педагогическое образование и работала потом всю жизнь на стезе дошкольного образования — методистом, заведующей детского сада, в районо. 
 Быстрее всего квартиры давали работавшим на шахте, поэтому отец устроился туда. Очень ответственный человек, он был одним из лучших работников шахты имени Коминтерна. У папы было множество наград, его фото не покидало городской доски почета. Он отказывался от руководящих должностей, хотел выполнять ту работу, которую умел, и всегда говорил: «Хочу отвечать только за себя». Предложений вступить в партию тоже не принимал. Его любимого деда расстреляли, вся семья была репрессирована. Скорее всего это оставалось в памяти, но он никогда об этом не говорил. 
 Меня и младшую сестру Ирину родители очень любили, создали все условия для гармоничного развития. 
С Ириной всегда были очень дружны, и пронесли эту связь через годы. Стараемся чаще встречаться, обмениваемся мнениями и всегда поддерживаем друг друга. Так нас воспитали.  О городе детства у меня остались самые светлые воспоминания. Замечательный теплый климат, большой энергичный город. И жизнь в нём была очень активной и насыщенной. Постоянно участвовала в мероприятиях, занималась в кружках. В школе была тимуровская группа, тогда как раз набирало силу это движение. Ветеранов в те годы было очень много, мы им помогали — и грядки пололи, и за продуктами ходили, и убирали. Также работала в школьном музее, была комсоргом класса, школы, потом членом райкома комсомола. С гордостью носила и пионерский галстук, и комсомольский значок. 
 У нас был очень дружный двор. Дом населяли семьи шахтёров, поэтому все росли в равных условиях. Жили просто, но интересно. Ставили театральные представления, устраивали соревнования по бадминтону, волейболу, вечером пели песни под гитару, тут же и родители «стучали» в домино. 
  Школу закончила с отличием. Решила поступить в медицинский институт в Киеве. Все экзамены сдала на четверки и не набрала проходной балл. Для медицинских работников с 2-х годовым стажем он был меньше, так что я пошла работать санитаркой. 
Нужно было не только полы мыть. Иногда — людям помочь, газету по­читать, кто-то просил купить фрукты-овощи. Крутилась как белка в колесе. Через две недели меня заметил заведующий хирургическим отделением, перевел в операционные. Среди санитарок это была уже элита. Мне даже разрешали присутствовать на операциях и немного помогать. Напряжение было большое, но и интерес не меньше. Ведь я попала в святая святых, видела воочию всё, что происходит в операционных. 
 Через год опять попытала удачу и снова с тем же результатом. Еще через год, чтобы проверить себя перед поступлением в медицинский, сдала экзамены на заочное отделение биологического факультета педагогического института. Прием на заочное отделение был в июне, раньше, чем на очное. И я сдала все экзамены на пять.  Родителям ничего не говорила, но папа случайно увидел экзаменационный лист. В то же время пришло уведомление, что я не зачислена в педагогический институт по причине отсутствия стажа педагогической работы. 
 Мне было все равно — я не собиралась быть педагогом. Но это оскорбило отца. Он тут же поехал в Киев, в министерство образования Украинской ССР. Не знаю, какими путями, но добился приема у заместителя министра. В тот же день раздался звонок у нас дома — меня разыскивали. Нашли на работе, пригласили к главврачу, и в его кабинете лично ректор по телефону мне сказал, что я зачислена под номером один. 
 Я была ошеломлена! Надо поступать в медицинский, а тут педагогический. Но поскольку папа проявил такую настойчивость, у меня не поднялась рука забрать документы. Я пыталась намекнуть, но он сказал: «Справедливость восторжествовала! Поступила — учись!» Так я ушла из здравоохранения в педагогику. 
  Общее требование на заочном отделении — работать, так что я сразу устроилась пионерской вожатой в школу № 44. Через два года меня пере­вели преподавателем. Закончила институт, вышла замуж. 
 С супругом Сергеем Владленовичем еще в школе в одном классе вместе учились, участвовали в математических олимпиадах. Только он закончил не десять классов, а восемь, пошел учиться в техникум, потом в высшее военное инженерное училище в Ленинграде. У него очень широкий кру­гозор, он много читал, но в детстве мы не дружили, отношения были даже натянутые: со своей комсомольской закалкой я не могла терпеть его бит­ловские либеральные выходки. Уже после техникума случайно встретились. Начали дружить, встречаться, потом поженились. Родилась дочь Александра, так назвали ее в память о дедушке мужа, ветерана войны, майора запаса, орденоносца. 
Меня пригласили работать в профтехучилище с молодежью — председателем интернационального студенческого профкома. Там же и преподавала. 
 Жили самостоятельно, снимали квартиру. Но хотелось обрести собственную крышу над головой. Искали варианты, как это сделать. Муж нашел в Когалыме однокурсника-строителя, он и сказал тогда: «Приезжай, нам строители нужны». В 1982 году Сергей поехал на разведку. Перспектива заработать была, мы просчитали, что за пять лет накопим на квартиру и машину, а потом вернемся на Украину. Но вырваться с севера непросто, он всегда затягивает… 
  Сначала Сергею дали комнату в балке — деревянном сооружении общежитского типа с удобствами на улице. Каморка была угловая, и он вырыл отдельный септик. Счастье было неимоверное. Так вот мы начинали жить. Документы носили всегда с собой: балки обладали свойством очень быстро гореть — часто замыкали электрообогреватели. 
Зато люди на Севере были замечательные. Когда я работала во второй школе, идти было довольно далеко, по песчаной дороге, по тропинкам че­рез какие-то трубы, железнодорожные пути. Поэтому ловила попутки, помашешь — любая машина остановится, об оплате никто не спрашивал. Взаимовыручка и взаимопомощь были сильны. Я долго удивлялась. В этом плане запомнился и такой случай. 
Нужно было ехать в Когалым из Кривого Рога. Директор школы перед тем, как взять меня на работу, хотел провести собеседование. Не знаю зачем, других кандидатов на мое место не было. Но такой он был человек — серьезный, обстоятельный, бывший фронтовик. 
Собиралась на север с ужасом: самая низкая температура в Кривом Роге зимой была минус пять. Новый год всегда встречали в грязи, потому что если снег выпадет, то он сразу тает. Что такое минус сорок, я не представляла. А потом оказалось, нужна обыкновенная одежда. Правда, сапожки лопнули в первый же месяц от мороза, но так ни разу в валенках и не ходила. 
Как бы то ни было, летом 1983 года поехала. В Сургуте — пересадка, нужно было там ночевать. Деревянный вокзал, грязь, неприятный запах, выпившие вахтовики желают знакомиться. Хорошо, заметил это один местный парень. Они с женой недавно квартиру получили. Пригласил на ночлег. Вечером они с супругой объяснили, на каком автобусе утром до вокзала доехать, положили спать на матрасе на полу — у самих и мебели-то не было. Утром просыпаюсь — дома никого, лишь записка: «Захлопни дверь». Всю жизнь испытываю благодарность к этим людям. 
 В Когалыме тогда еще и вокзала не было, только деревянный настил. Выхожу, каблуки-шпильки в доски проваливаются, пришлось снять туфли. Июль, жара, повсюду — песок, ветер поднимает его с земли, кружит, песчинки застревают в волосах, забивают глаза. Это было настоящим потрясением. Я думала север — это холод, а тут песчаная буря, как в пустыне. Стою босая, плачу. Подходит муж — весь обросший, в спецовке, стало еще страшнее. 
Такие вот первые впечатления. Желания оставаться в Когалыме не было, но что делать, не отдельно же от мужа жить. Полгода я страдала, вспоминая большой город, автобусы, цивилизацию. 
  Трудилась учителем, потом учителем-методистом, преподавала биологию. Стала «Учителем года» в первом городском конкурсе преподавателей. 
 Получили квартиру, обжились. Когда работаешь, занят делом, забываешь трудности. Да и город развивался. 
 После того, как директор, принимавший меня на работу, ушел на пенсию, его место заняла Галина Николаевна Силукова, работавшая там завучем. Это первый депутат Тюменской областной Думы из Когалыма. Однажды звонит мне домой, это было в августе, и говорит: «Что делаешь?» — «Грибы чищу». — «Заканчивай с этим делом и иди в школу». Я пришла. «Все, с грибами заканчиваешь, пойдешь завучем». 
Школа была самая большая в городе, у нас училось более полутора тысяч ребят. Город молодой, все с детьми приезжали. Три смены, первый звонок — в восемь утра, последний — в восемь вечера. 
 Тогда у меня обучались ребята, которые впоследствии профессионально себя проявили, смогли реализоваться в жизни и сегодня занимают очень большие посты. Наверное, у детей, которые воспитывались в таких суровых условиях, не было вариантов: они быстро получали северную закалку. 
 В 1988 году родился сын Кирилл. Ушла в декретный отпуск. Когда настало время выходить на работу, Сергей Семенович Собянин, глава администра­ции города, впервые поднял вопрос о высшем образовании в Когалыме: руководителям не хватало образования, а отрывать от работы, от семьи было сложно. Мало кто закончил институт, да по большому счету и не особенно стремились: рабочие получали больше руководителей. 
 Например, чтобы муж мог работать бригадиром, он не показывал диплом о высшем образовании. Иначе сразу поставили бы на инженерную должность, где меньше получали, а у Сергея зарплата была одна из самых больших в городе. Тогда практиковали метод бригадного подряда, а он — молодой, энергичный, грамотный инженер-строитель — знал, как организовать работу, поэтому его бригада была одной из лучших. Даже милиция занималась вопросом, почему такая высокая зарплата и самые большие комсомольские взносы в городе. Но все было законно. 
  Меня в 1993 году пригласили работать в филиал ТюмГУ. Согласилась и стала заместителем декана, потом деканом. 
 Первых студентов дневного отделения набрали по юридическим и экономическим специальностям, которых тогда не хватало. Отбор был жесткий. Многие выпускники этих первых сильных наборов впоследствии защитили диссертации, работают преподавателями ТюмГУ, один из них руководит юридическим институтом.  В 1994 открыли филиал Тюменского нефтегазового университета, и глава города попросил меня руководить уже двумя филиалами. Так и работала на два ВУЗа. 
 Тогда по условиям коллективного договора заочное образование было платным. Финансировали обучение студентов город и предприятия. За счет северных филиалов базовые вузы имели возможность поддержать своих преподавателей, отправляли их к нам в командировки. Для нас это тоже было выгодно — приезжали профессора, доктора наук. 
 Начало было очень хорошее — людям оплачивали обучение высокого уровня, сохраняя зарплату. Однако некоторых расхолаживало бесплатное место. Посещаемость и успеваемость стали падать. 
 Нужно было организовать нормальный учебный процесс, повысить качество обучения. Переговорила с главой города, руководителями Лукойла. Для студентов заочников мы делали проверку посещаемости. Мои мето­дисты в табелях подробно перечисляли прогулы. Справки из вуза сдавали на предприятие, и прогулы не оплачивались. 
 После этого в экстренных случаях, когда студент-заочник срочно нужен был на производстве, мне звонили начальники цехов, просили отпустить: «У нас прорыв, без этого специалиста никак, разрешите?» 
 Поэтому был порядок, все студенты были на месте, и качество обуче­ния улучшилось. Люди были потом благодарны, что независимо от звания и положения должны были находиться на занятиях и никого без согласования не срывали на работу. Лукойл, да и другие предприятия без высшего профессионального образования не давали повышения. Специалистов с высшим образованием не хватало. Для студентов дневного отделения финансировали обучение по результатам. Отличники учились бесплатно, хорошисты — за половину суммы.   Это хорошо подстегнуло успеваемость! 
 Наши филиалы помогли многим получить профессиональный старт. 
  Когда работаешь с заочниками, часто приходится помимо профессиональных решать их жизненные вопросы. Кто-то не мог учиться, потому что ребенка не с кем оставить. Где-то не брали на практику. Кого-то не отпускали с работы. Кому-то не давали отпуск в нужное время. Я ходила, договаривалась, решала эти вопросы. 
Из-за такой бурной деятельности мне и предложили баллотироваться в депутаты городской думы. Сказали, что я знакома со всем населением Когалыма и других лукойловских городов. Я прошла. В состав Думы входили руководители нефтяных и сервисных предприятий, бюджетных учреждений. На первом заседании меня выбрали еще и председателем Думы. 
 Дали самый сложный избирательный участок —поселковая часть города, где были в основном тогда балки. Жилье в плохом состоянии, детских площадок нет, мусор не вывозят. Позже появилась программа, касавшаяся балков, началась работа. Также меня поставили руководителем группы по реализа­ции национальных проектов, которые тогда были только приняты. Работали по четырем направлениям: образование, здравоохранение, комфортное и до­ступное жилье, информационные технологии. 
  С помощью Лукойла была разработана компьютерная система, связыва­ющая поликлинику города со стационаром, начали вводить электронные медкарты. По оснащению больниц добились хороших результатов. Работали по предоставлению ветеранам жилья. Нацпроекты дали большой толчок развитию города. 
 Когда в 2007 году встал вопрос, кого выдвигать в депутаты Тюменской областной Думы, то предложили баллотироваться мне, так как я работала с тюменскими вузами, имела опыт работы депутатом, знала северные горо­да. Избирательный округ № 9 колоссальный — Когалым, Лангепас, Покачи, Радужный, Нижневартовский район, часть Нижневартовска, Мегион, в общем, половина ХМАО. И надо было очень много ездить, чтобы проводить встре­чи с населением. Только до Радужного 8 часов на машине… Познакомилась с людьми, узнала об их проблемах. 
 Я прошла в четвертый созыв Тюменской областной Думы. Но работала не на постоянной основе. Не хватало времени, работа была, как говорится, на разрыв: я руководила филиалами вузов, была руководителем рабочей группы в гордуме. Да и с Когалымом расставаться не хотелось.
 Когда встал вопрос о том, в каком комитете мне работать, Владимир Иванович Некрасов, бывший депутат областной Думы, посоветовал комитет по экономической политике и природопользованию. Вопросы, касающиеся северных территорий, в большинстве своем решались в этом комитете. И программа «Сотрудничество» проходила через этот комитет. Председателями в основном были северяне. 
 В комитете много вопросов решается. Во-первых, экономика. Это вопросы развития промышленности, малого и среднего предпринимательства, технопарки, инновационное развитие, дорожное и жилищное строительство, вся инфраструктура: водоотведение, система ЖКХ. Это природопользование, вопросы экологии. Очень обширные функции. Все вопросы законодательства в этой сфере проходят через наш комитет. И законодательная база должна быть основой развития, создаваться в тандеме Правительства и Думы. Совместные усилия, работа в одном направлении всегда дадут оптимальный результат. 
 Большая работа проводится с общественностью, общественными советами, специалистами. Любой законодательный акт, чтобы быть жизнеспособным, должен быть проработан специалистами. Если закон принят, через опреде­ленное время надо проводить мониторинг, как он работает, проверять, со­ответствует федеральным нормам или нет, проводить корректировки. Очень большая законодательная работа.
   Иногда мне говорят, что я неудобный депутат — бывает, жестко ставлю вопросы, когда вижу, что по-другому результата не получить. Но все-таки научилась идти на компромисс. Жизнь очень многогранна, и не всегда можно пройти по ней ровно. 
 Но я всегда не забываю родителей. Самый главный совет в жизни мне дал папа: «Поступай с людьми так, как хочешь, чтобы поступали с тобой». Всегда нужно примерять ситуацию на себя, представлять, что бы ты хотел, как бы тебе помогли. Всегда стараюсь это делать и поступать по совести. 
 Вообще, помимо родителей — моих первых и главных учителей — хорошие преподаватели были в школе. В Когалыме Нина Индисовна Смолина, которая работала в школе завучем по воспитательной работе, помогала мне адаптироваться. Для меня, жительницы большого современного города, это было удивительно, когда переполнены классы, постоянно отключают электричество, не хватает учебников и оборудования, перебои с теплом и водой. Эта тоболячка смогла мне помочь очень плавно войти в ритм северной жизни. 
 Мне вообще везет на людей. Поэтому можно было добиваться положительных результатов. Много помощников — руководителей нефтяных предприятий, работников бюджетных и общественных организаций, без помощи и поддержки которых было бы сложно решать вопросы избирателей. 
 Чем дальше, тем больше ценишь друзей, которые остаются с тобой рядом, количество постепенно переходит в качество. Это важно — иметь друзей. Но самое главное — семья. Именно благодаря моим родным я смогла получить и второе высшее нефтяное образование и защитить диссертацию. Мы с младшей дочерью всегда обсуждаем наши дела, каждый день. С мужем должна быть не только любовь, но и дружба. И корни свои не надо забывать. 
 Во время отпуска с сестрой ездим на родину родителей, ухаживаем за отчим домом, могилами родителей. Бережно относимся к семейным реликвиям. Для мужа это награды его деда, к которым очень бережно относится. А мы с сестрой реликвией считаем дом, который остался от родителей. Мы его не продаем, хоть там никто не живет. Это как место общения с родителями. 
 Вся наша работа, наша жизнь направлены на семью, детей, близких. Нужно нести перед ними ответственность. Несмотря на то, что мы хотим самореа­лизоваться, для семьи всегда должно быть место.