Несмотря на сложные перипетии нашей семьи, частично уцелевшие вещи, документы, отдельные из которых имеют более чем столетнюю давность, были сохранены моим отцом Собенниковым Ором Васильевичем и его сестрой Азеллой Васильевной – детьми кяхтинских купцов Собенниковых и Молчановых и переданы мною в дар архиву РГО Санкт-Петербурга в мае 2018 года. 
Знакомство П. К. Козлова с представителями старшего поколения кяхтинского купечества, в том числе с моими дедами и прадедами, состоялось в 1883 году, когда Петр Козлов, двадцатидвухлетний юноша, был зачислен в экспедицию Н. М. Пржевальского в Центральную Азию (1883–1886). 

Здесь, на границе России и Китая (с 1912 года – Монголии), в Кяхте и Троицкосавске, участники экспедиций особенно нуждались в помощи при отправке за границу, встрече на родной земле после долгих путешествий, и они получали ее, в том числе от членов моей семьи, занимавших высокое положение в обществе Кяхты/Троицкосавска в конце ХIХ века. 
Позже, уже возглавляя свои собственные экспедиции, Петр Кузьмич вспомнит фамилии тех, кто помогал ему перед выходом за границу формировать и снаряжать экспедиции, пополнять запасы продовольствия, искать переводчиков, покупать или брать напрокат животных для переходов по Монголии. И он напишет: «Гостеприимные кяхтинцы, в особенности г. Молчановы, Собенниковы, Лушниковы, Швецовы, окружили нас дружеским вниманием. Все наперерыв старались оказать экспедиции свои услуги».
Из старшего поколения Молчановых, хорошо еще помнивших Н. М. Пржевальского, – мой прадед по женской линии купец 2-й гильдии Молчанов Александр Аверкиевич (1833–1885), являвшийся заседателем Кяхтинской городовой ратуши, ведавший судебными и финансовыми делами, занимавшийся торговлей пушниной, чаеторговлей и золотопромышленностью.




В бытность Монголо-Камской (Тибетской) экспедиции (1899–1901 годы), первой самостоятельной экспедиции П. К. Козлова, поддержку и помощь она получала уже от второго поколения местного купечества, сверстников путешественника. Среди них был мой будущий дед, В. А. Собенников, городской голова Троицкосавска как раз в 1898–1901 годы.


От всей души звучат слова благодарности Петра Кузьмича в его речи по возвращении на родину: Он сказал: «В Кяхту экспедиция вступила на обратном пути в ноябре (1901 год) и поместилась в отведенном для нее обществом кяхтинцев купеческом собрании. Сердечная встреча, внимание, оказанное соотечественниками усталым и измученным путешественникам, конечно, никогда не изгладятся из памяти».
Подготовка к следующей экспедиции шла заблаговременно, и уже 14 мая 1905 года на бланке торгового дома «Собенников и бр. Молчановы» его глава пишет: «Уважаемый Петр Кузьмич! Отправляя Вам тарантас, присоединяю палку, брезент с веревкой. Затем два брезента доставят Вам завтра... Как всегда уважающий Вас В. А. Собенников».
По выступлении же в канун 1908 года из Кяхты второй, Монголо-Сычуаньской экспедиции П. К. Козлова, принесшей ему мировую известность, он прямо пишет: «Только при полном содействии кяхтинцев – представителей города – нам удалось начать наше путешествие еще в 1907 году: мы выступили 28 декабря...»


«Мое имущество, хранившееся на складе конторы торговой компании “Собенников и бр. Молчановы”, было образцово сохранено, получено мною и размещено по частям, а кое-что вновь оставлено».
С особым теплом вспоминает П. К. Козлов Молчановых, родственников жены Собенникова: «Одетые по-дорожному, члены экспедиции свернули к   В. Н. Молчанову, позавтракали в кругу его симпатичной семьи». А перед самым походом «Молчановы не преминули пригласить на “елку”, с которой мы получили приятные и полезные в дороге подарки... Кроме того, хлебосольные кяхтинцы снабдили нас вкусною снедью, что очень важно, в особенности в начале азиатского путешествия».
В то время многие кяхтинцы давно уже осваивали Монголию, и на ее территории с 1902 года находились отделения (фактории) торгового дома Василия Алексеевича Собенникова и его компаньонов братьев Молчановых – Никона Александровича и Владимира Николаевича – под названием ТД «Собенников и бр. Молчановы», организованного еще в 1890 году. Часть факторий была расположена на р. Иро и Толе, а самая дальняя находилась в 1400 верстах к югу от Кяхты в г. Дин-Юань-Ин, что в монгольском княжестве Алашань. Это был полумиллионный бизнес, базировавшийся на обмене монгольского сырья, преимущественно верблюжьей шерсти, на русские товары – мануфактуру, краски, скобяки и др. Заведовал делами торгового дома бурят Цогто Гармаевич Бадмажапов (1879–1937), доверенное лицо, в бытность Тибетской экспедиции Козлова переводчик монгольского языка.
В одном из сохранившихся писем на бланке фирмы В. А. Собенников рекомендует П. К. Козлову своих работников, зная, что они окажут ему максимальную помощь и поддержку:
«Уважаемый Петр Кузьмич! Здесь прилагаю письмо нашему Ургинскому отделению, авось оно чем-нибудь сможет Вам угодить. Искренне уважающий В. А. Собенников».
Из-за дальнего расстояния и отсутствия возможности быстрой передачи информации на громадной территории Монголии только 25 сентября 1907 года из Алашани, куда собиралась держать путь экспедиция Козлова, приходит предложение о помощи от доверенного торгового дома «Собенников и бр. Молчановы» Цогто Бадмажапова:
«Глубокоуважаемый Ваше Высокопревосходительство Петр Кузьмич! На днях я узнал из известия Китайского Министерства Иностранных Дел о снабжении отряда русских путешественников охранными грамотами Означенного Правительства, на основании чего думаю, что может быть Вы приедете в Ургу к приезду нашего каравана... Если Вы вздумаете выехать из Урги на наемном, то можно было бы наших обратных верблюдов дать, которых около 50 штук».


В своем выступлении перед учителями и общественностью на территории Бурятии в Верхнеудинске 20 декабря 1924 года Козлов признал, что открытие Хара-Хото произошло при активном участии бурят и «Бадмажапов много способствовал моей славной деятельности по открытию Хара-Хото. Имя Ц. Г. Бадмажапова немало говорит о заслугах перед Русским географическим обществом, перед наукой».
Дружеские взаимоотношения между нашими семьями Молчановых, Собенниковых и Козловым были взаимны, а влияние ученого на местную молодежь – громадно. Во многом благодаря знакомству с путешественником младший брат бабушки Иннокентий Александрович Молчанов стал впоследствии не только исследователем Северной Монголии, но и основателем династии российских геологов.
«Наш гость, студент И. А. Молчанов, имевший страстное желание путешествовать с нами, со слезами на глазах сказал нам: “до свидания!”», – пишет Козлов о начале своего путешествия в конце 1907 года.
Сохранился документ Троицкосавско-Кяхтинского отделения РГО РСФСР от 1925 года, в котором П. К. Козлов, являясь его почетным членом, подтверждает действительное членство моего деда В. А. Собенникова в составе отделения ИРГО с 1895 года, отмечает его заслуги в исследовании края, в сборе материалов для музея, а также его председательство в отделении в 1898–1901 годах.
В местном отделении РГО исследователю Центральной Азии не раз приходилось выступать с лекциями. О вспомогательном учреждении Отделения – краеведческом кяхтинском музее, в котором Петр Кузьмич бывал неоднократно, он высказывался следу  ющим образом: «Небольшой, но превосходный и интересный краевой музей отделения РГО».


В трудах Троицкосавско-Кяхтинского отделения Приамурского отдела ИРГО за разные годы отмечено, что в составе первых жертвователей и устроителей музея, кроме Собенникова Василия Алексеевича, значатся несколько моих родственников – членов Троицкосавско-Кяхтинского Приамурского отдела Императорского Российского Географического общества: Вадим Алексеевич Собенников с 1897 года, Александра Александровна Собенникова с 1897 года, Петр Алексеевич Собенников с 1899 года, Михаил Александрович Молчанов с 1899 года, Андрей Николаевич Молчанов с 1903 года, Иннокентий Александрович Молчанов с 1907 года, Федор Александрович Молчанов с 1908 года.
Музей этот существует и в настоящее время. В советский период коллекции кяхтинского краеведческого музея часто экспонировались на выставках отечественных и зарубежных музеев, а экспонаты его характеризовались как «редчайшие и уникальные».

Нельзя не отметить авторитет и признание Троицкосавско-Кяхтинского отделения Приамурского отдела ИРГО на международном уровне, поскольку к его исследованиям и находкам относились с большим интересом не только внутри страны, но и за рубежом. Только в 1901 году отделение обменивалось изданиями с 89 обществами и учреждениями в России и 27 заграничными. Хранившийся в семье документ, посвященный празднованию 35-летия со дня открытия Краевого музея и 30-летней деятельности Троицкосавско-Кяхтинского отделения Географического общества в 1926 году, являлся приглашением деду – Василию Алексеевичу Собенникову. Копия этого документа передана нами в архив РГО в Санкт-Петербурге. Оригинал экспонировался на выставке под названием «Великий чайный путь. Московский диалог» в Москве 4 июня 2016 года в Доме русского зарубежья имени Александра Солженицына и не был возвращен.


За свою трудовую и общественную деятельность, за вклад в развитие экономического потенциала России В. А. Собенников был награжден шестью золотыми и одной серебряной медалью. В 1915 году за создание больших мануфактур он был награжден орденом Святого Станислава.
В 1906 году торговый дом «Собенников и бр. Молчановы» вложил большие деньги в крупнейшее кожевенное производство Западной Сибири в Тюмени, при этом продолжая оптовую торговлю чаем.
Накануне революции основной капитал «Акционерного общества кожевенного производства В. А. Собенникова в Тюмени» составлял 1 500 000 рублей. И это царскими деньгами.
Семья В. А. Собенникова с 1910 года перебралась в Москву для обучения детей, которых Козлов хорошо знал с детского возраста. Жена Василия Алексеевича Собенникова –Александра Александровна (ур. Молчанова, 1861–1939) и его дети жили в самом центре Москвы неподалеку от храма Христа Спасителя в громадной квартире доходного дома. Сюда часто наведывался путешественник, бывая в столице.
Во время визитов в Москву Петр Кузьмич дарил свои книги. Бабушке – книгу «Тибет и Далай-Лама» с надписью: «Дорогой Александре Александровне Собенниковой в знак искренней дружбы от преданного ей П. Козлова. 27.XI.1920. Москва».


«Лучшее и искреннее гостеприимство мы имели в домах Молчанова, Лушниковой и Собенниковой», – запишет Козлов в дневниках накануне своего путешествия внутрь Монголии, в Алашань.
Отец сохранил книгу о путешествии Козлова в Монголию и Амдо и мертвый город Хара-Хото с надписью автора: «Моему юному другу Ору Васильевичу Собенникову от искренне его любящего Петра Козлова. 5.IV. 1923 г. Москва».
После революции семья Собенниковых лишилась всего имущества, включая заводы и дома. Именно в эти годы Козлов  обдумывает новую экспедицию, Монголо-Тибетскую, с заходом в Хара-Хото. Планируя свою команду заранее, он уже в феврале 1921 года ходатайствовал в соответствующих советских органах о разрешении откомандировать до Кяхты В. А. Собенникова шестидесяти лет в качестве своего секретаря, поскольку тот хорошо знал жизнь русско-монгольской полосы и имел множество контактов. Этот документ в оригинале передан нами в архив РГО Санкт-Петербурга.
Несмотря на то, что ответ был положительным, участие В. А. Собенникова в экспедиции не состоялось. Да и ряд других доверенных, деятельных и преданных П. К. Козлову людей были отстранены и вместо них были назначены под разными предлогами информаторы, так называемые «незваные гости».

Своими неприятностями Петр Кузьмич делился с близкими ему людьми в письмах, которые иногда шли долго, проходя проверки. Бабушка Александра Александровна Собенникова в апреле 1924 года из Москвы отвечала:
«Спасибо, уважаемый Петр Кузьмич, за письмо 17 марта, вчера получила. Долгое молчание ставило в тупик.... Вполне понимаю нудность положения всех вас... не нервничайте через край и не вымещайте своих неудач на спутниках, им ведь тоже не весело, тоже, как Вы, они нервничают, и не так, быть может, точны, поэтому в исполнении обязанностей своих и Ваших поручениях. Не обижайте их, прошу!»
Письмо заканчивается словами: «У всех и каждого свое горе, свои неудачи, заботы и тревоги. Кому живется весело, вольготно? Приветствую Вас и всех спутников, кого знаю. Желаю успеха и радостей».
Моральную поддержку по поводу невзгод экспедиции получал Петр Кузьмич и от Ора Васильевича Собенникова, который писал: «Сейчас получил Ваше первое письмо от 17.03.1924 г. Спасибо за него большое, так грустно за Вас, что не все клеится с экспедицией, так, как Вам хотелось. Много выпало Вам на долю забот и неприятностей».
В этом же письме отец дает отчет по денежным средствам семьи Козлова, которые хранил по их просьбе: «Деньги Елизаветы Владимировны (жены Козлова) в количестве 25 фунтов и 21 доллара хранятся у меня. Полная запись получений аккуратно ведется».


Последний шанс в помощи своему другу, Василию Алексеевичу Собенникову, был использован в феврале 1924 года в Москве, когда Козлов по просьбе деда передает в монгольскую миссию, куда был вхож, бумагу от В. А. Собенникова для оказания ему помощи в том, чтобы «устроиться в Монголии и развернуть свои экономические способности».
Видимо, В. А. Собенников так и не попал в Монголию. Но Петра Кузьмича Кяхта встретила по-доброму: «опять вспомнилось все прекрасное, прежнее, будто я жил и живу всегда здесь, с гостеприимными людьми – друзьями». Хотя многих уже там не было, город невероятно опустел, купечество как класс было уничтожено.
В Кяхте до сих пор стоит дом с табличкой, которая напоминает людям, что тут в 1923 году останавливался исследователь и путешественник П. К. Козлов.


После 1920-х годов в московской квартире Собенниковых кроме старшего поколения оставались двое младших детей Собенниковых – мой отец Ор Васильевич Собенников (1898–1968), бывший студент университета физико-математического отделения (впоследствии отчисленный), и его сестра Азелла Васильевна (1892–1980), вышедшая замуж за внука князя Александра Ивановича Урусова и сменившая фамилию на «Махалова».
Тем не менее даже в эти непростые годы в квартире Собенниковых Петра Кузьмича всегда ждала дружеская атмосфера, избранная публика, и встречи с семьей оставляли приятные воспоминания: «Провел вечер “проводин” у Собенниковых, вся прежняя компания, все – друзья... Заедочки, усладеньки на диво, запивочки тоже, до шампанского включительно». И далее: «Отправился к Собенниковым обедать, кушать пельмени сибирские».
Благодаря семейству Собенниковых Петр Кузьмич Козлов заочно был знаком с немецким ученым Рудольфом Шлехтером и получил от него поддержку. В его дневнике 19 марта 1925 года им записано: «Вчера вечером, будучи в доме по Нащекинскому, 6, у Собенниковых, я получил письмо от геоботаника (по орхидеям) dr. Rudolh Schlechter’a, который приветствует меня от имени своего и от имени географической науки в Германии, общества “Землевладения”». Надо отметить, что Рудольф Шлехтер, профессор, немецкий ботаник, специалист по орхидеям, находился в родственных связях с нашей семьей и приходился зятем моим деду и бабушке. Их старшая дочь Александра была замужем за ученым с 1911 года и проживала в Берлине.


Близкие, доверительные отношения сложились у Петра Кузьмича Козлова с моим двадцатишестилетним отцом – Ором Васильевичем Собенниковым, принадлежащим уже к третьему поколению Собенниковых-Молчановых. «День закончился для меня у сибиряков... с компанией Собенниковых и Молчановых... Я и мои два молодых единомышленника, Ор и Леонид Лушников... проводили меня до ворот КУБУ», – говорит одна из записей путешественника в его дневнике между 1923 и 1926 годами.
Несмотря на то что в стране в 1917–1924 годах был денежный хаос и лишних денег ни у кого не было, О. В. Собенников, к этому времени единственный наследник Собенниковых по мужской линии, материально поддержал Петра Кузьмича, когда тот не имел достаточно денег, чтобы расплатиться с участниками – специалистами экспедиции. У Петра Кузьмича к концу путешествия в наличии было только 1300 червонных рублей, при надобности 2325 и он рассчитывал: «Другую, недостающую часть червонных рублей я постараюсь добыть от О. В. Собенникова».
Впоследствии судьба потомственных почетных граждан Российской империи, к которым относились Собенниковы и Молчановы, сложилась следующим образом:
Дед – Собенников Василий Алексеевич, был забит в московской тюрьме в 1939 году. Его фамилия находится в Книге памяти жертв политических репрессий. Реабилитирован в советское время.
Бабушка – Собенникова Александра Александровна, в 1939 году умерла у ворот тюрьмы № 1 в городе Свердловске, где сидел ее сосланный сын.


Отец – Собенников Ор Васильевич, согласно документам домашнего архива, неоднократно сидел в тюрьмах Москвы и Свердловска. Его фамилия находится в Книге памяти жертв политических репрессий. Реабилитирован в советское время. К концу жизни, будучи доцентом, возглавлял кафедру иностранных языков Уральского политехнического института в городе Свердловске.


Младший брат бабушки – Молчанов Иннокентий Александрович, геолог, погиб в 1945 году под колесами поезда. После его смерти остались неопубликованные дневниковые записи, относящиеся к годам Гражданской войны, Великому Сибирскому Ледовому походу, когда он, начальник поезда, вез груз, в том числе свое геологическое оборудование, по Транссибирской железнодорожной магистрали.
Старший брат бабушки – Молчанов Никон Александрович, член ТД «Собенников и бр. Молчановы», эмигрировал с семьей в США. Умер в 1947 году.


Кузен бабушки – Молчанов Владимир Николаевич, член ТД «Собенников и бр. Молчановы», эмигрировал в Китай. Умер в Харбине в 1929 году.
Подводя итог краткой информации о людях, близко знавших путешественников, пересекающих границу России с Китаем и Монголией, хочется надеяться, что приведенные материалы могут стать основой для продолжения и дальнейшего глубокого изучения данной темы специалистами, утверждающими и прославляющими историю нашей страны.