Валерий БОРИСОВ

Мнение о: Богомякове Геннадии Павловиче

В 1976 году я демобилизовался и оказался в райкоме комсомола. Дальше – больше, и меня понесло, будто по волнам. Всю свою жизнь я был где-то рядом с советскими партийными органами. А тогда мы все читали газеты, видя, как развивается нефтегазовый комплекс: новые месторождения газа, нефти, дороги, города, комсомольские строительные отряды – все это делалось под руководством партии, возглавляемой в области Геннадием Павловичем Богомяковым.
Когда я стал секретарем парткома завода автотракторного электрооборудования, начались непосредственно и пленумы, и конференции, и разного рода комиссии по развитию. Помню, я широко выступал на заседании, посвященном сельскому, подсобному хозяйству. Тема моя была – КРС. Геннадий Павлович перевел это как капитальный ремонт скважин. Подходит ко мне и с улыбкой говорит о скважинах. Я отвечаю: «Нет, Геннадий Павлович! У нас тема подсобного хозяйства, я рассказываю о крупном рогатом скоте!» Скважины здесь были не при чем, но он так грезил нефтегазовым комплексом, что даже шутил, иронизировал на эту тему. И все было по делу. Так мне запал в душу этот человек. И так хотелось быть рядом со старшим товарищем, помогать…
Позже, когда я уже руководил Калининской администрацией, с Геннадием Павловичем мы, конечно, общались больше. На общественных мероприятиях, ветеранских. Я всегда умилялся его памятью, цифровыми, статистическими данными в голове, всегда точными. Как встретимся, он говорит, что помнит меня, омутинского, еще с Солончаков. Солончаки Омутинского района – это место, в котором я родился. Как, говорит, Омутинка? Не нашел я у тебя ни нефти, ни газа, а земли у тебя хорошие, благодатные. Будем заниматься зерном. Так до сих пор и делается. В Омутинском районе находится зерновая база – там действительно очень хорошие, плодородные земли.
Вне работы Геннадий Павлович был также мудрым человеком, наставником, дававшим хорошие, добрые советы, и я всегда прислушивался к нему, верил в него. Повторюсь, то, что имелось в его голове, его практические навыки, его сопоставление одного века с другим, одной пятилетки с другой, настолько настораживало, что иной раз приходилось даже проверять: сколько яиц было добыто в одном году, сколько в другом. Геннадий Павлович запоминал, сравнивал, и все это было точно. Он не хотел выставлять это или как-то хвастаться, но всегда говорил очень реальные вещи.
Конечно, его окружали добрые люди, и молодые, и старшие товарищи. И я завидовал той команде, которую он вокруг себя собирал. У него всегда были достойные, хорошие, верные партнеры, друзья, которые сегодня его не забывают. И я глубоко вспоминаю об этом человеке и завидую себе потому, что в моей жизни был Геннадий Павлович Богомяков. И я искренне хочу, чтобы людей, похожих на него, было как можно больше.
Геннадий Павлович – человек жесткий, справедливый, отчаянный, верный, доступный, строгий.
Со временем его отношение к людям менялось только в лучшую сторону. Мне он сначала казался недосягаемым, а когда познакомились поближе на одной из рабочих комиссий, появились и шутки, и спрос. Он стал сразу многим: и папа, и замполит, и командир – все в одном лице. Это не каждому дано. Очень здорово, что все эти качества сочетались в одном человеке – Геннадии Павловиче Богомякове.