Генадий ШМАЛЬ: человек с колоссальной памятью

Мнение о: Богомякове Геннадии Павловиче

Мы познакомились с Геннадием Павловичем достаточно давно, когда он работал в ЗапСибНИГНИ заместителем Ростовцева Николая Васильевича. Богомяков – геолог, причем очень профессиональный. Он со всеми нашими знаменитыми геологами – с Эрвье, Ровниным, Салмановым – разговаривал на профессиональном языке, и это позволило ему со временем, когда он уже стал секретарем обкома партии, решать вопросы достаточно активно и квалифицированно. Он относится к тем, кто был действительно настоящим профессионалом, в данном случае – в геологии, а значит, в добыче нефти и газа. 
Наш общий учитель Борис Евдокимович Щербина всегда очень внимательно относился к кадрам и делал так, чтобы они проходили хорошую школу, поэтому Геннадий Павлович шел по своей карьерной лестнице поступательно, но уверенно. 
С Геннадием Павловичем мы были хорошо знакомы, часто общались. Проблемы нефти и газа всегда волновали обком комсомола. И Протозанов, и Щербина, и Богомяков всегда принимали самое активное участие в мероприятиях, которые мы проводили. Ну а когда мне пришлось поехать в Тобольск первым секретарем горкома партии, то представлять меня туда поехал как раз Геннадий Павлович. Поработали мы в Тобольске хорошо, правда, на мой взгляд, маловато.
Когда Бориса Евдокимовича Щербину назначили министром, он приезжал для того, чтобы провести пленум обкома партии. У меня в это время в Тобольске проходила отчетно-выборная конференция. Это был декабрь 1973 года, я выступал с отчетным докладом. Приходят мои работники: «Звонил Богомяков, просил перезвонить». Звоню, говорю, что конференция идет нормально, все в порядке. Он: «Ну хорошо. Давай, когда закончишь, садись в машину и приезжай, чтобы к утру был в Тюмени». Так и пришлось: зима, дороги тогда были не очень хорошие, метель, морозец небольшой… В общем, к ночи я был в Тюмени. А на пленуме, совсем для меня неожиданно, Геннадия Павловича избрали первым секретарем обкома партии, а меня вторым. В течение почти пяти лет мы работали вместе. 
Геннадий Павлович, конечно, профессионал, поэтому он работал очень толково и интересно. Что говорить, семнадцать лет был во главе такой области! Это человек, который обладал колоссальной памятью и совершенно удивительными аналитическими способностями. Пожалуй, другого такого политика я и не знал даже в Госплане. Не приходилось встречаться с таким уровнем. Он умел очень детально анализировать ситуацию и перспективы, отсюда мог четко вычленять возможности. Это был действительно очень непростой период, ведь Тюмень уже вышла на серьезные уровни по добыче нефти. И мы стали перевыполнять цифры, которые нам назывались. Например, в соответствии с директивами, в 1975 году мы должны были дать где-то 120 миллионов, а дали 148 миллионов тонн. В 1980-м назывались цифры 230–250 миллионов, а дали 300 миллионов тонн. Тюмень была на взлете, но была и масса проблем. Мы говорили: Тюмень может дать нефти столько, сколько государство может дать ресурсов. Имеются в виду металл, трубы, цемент… немного отставала газовая промышленность, но со временем и она стала развиваться очень высокими темпами.
Геннадий Павлович всегда держал руку на пульсе событий во всех сферах жизни региона. Были проблемы со строительством жилья, детских садов, школ. Социальная часть отставала. Тогда же появилось и правильное интересное постановление, инициатором которого, помимо обкома, был Госплан СССР. Речь шла о том, чтобы привлечь к строительству жилья и объектов соцкультбыта практически все союзные республики и некоторые области. Так и была решена проблема строительства. 
У Геннадия Павловича, как и у любого неординарного человека, были свои плюсы, их было значительно больше. А среди минусов: со временем он стал считать себя самым главным и самым умным, на этой почве у нас с ним были небольшие расхождения. Я считал, что бюро обкома партии и обком партии не могут быть последней инстанцией во всех вопросах. Геннадий Павлович считал иначе. Хотя это не повлияло на наши взаимоотношения.
Считаю, что Геннадий Павлович внес большую лепту в создание Западно-Сибирского нефтегазового комплекса, и не только как хозяйственного механизма, а как социально-политического объединения. Когда мы начинали в 1965 году, во всей Тюменской области был один миллион человек. А сейчас тут проживает более трех с половиной миллионов. Откуда они взялись? Ответ на поверхности.
Геннадий Павлович очень внимательно относился к проблемам сельского хозяйства. Еще до него Щербина считал, что надо сделать так, чтобы южные территории области обеспечивали продовольствием весь регион. Пусть в полной мере этого сделать не удалось, но работа была произведена колоссальная. Геннадий Павлович искренне любил сельское хозяйство. Наверное, сказывалось его происхождение. Много ездил, знал все проблемы сельского хозяйства, знал всех руководителей – он внес хорошую лепту в развитие данной отрасли в нашем регионе. 
Считаю, что Геннадий Павлович Богомяков оставил очень добрый след, и народ должен вспоминать его с уважением и благодарностью.