Во время презентации своей книги «Чукмалдин» в библиотеке села Кулаково пообещал, что постараюсь по возможности изучить этот вопрос, поскольку определенные мысли, где и что искать по теме, уже были.
Но время шло, появлялись другие дела, и обработку уже имеющихся материалов откладывал. Недавний звонок журналиста издания «Вслух.ру» Елены Кухальской с просьбой рассказать что‑либо о семье Чукмалдина придал нужное ускорение.
Во время изучения переписки Н. М. Чукмалдина с выдающимся деятелем России С. Ф. Шараповым, выявленной мной в Государственном архиве Смоленской области и в последующем опубликованной в книге «Чукмалдин», обратил внимание на интересный факт. Оказывается, Чукмалдин пытался в конце XIX века получить звание почетного гражданина. Дело это окончилось для него неудачно, чем он и поделился 
с Шараповым, но для меня этот момент стал подсказкой, где можно обнаружить новые материалы для биографии Чукмалдина.
«Везет тем, кто везет» – на сей раз убедился в справедливости этой истины. В Российском государственном историческом архиве удалось обнаружить дело о почетном гражданстве Н. М. Чукмалдина.

В октябре 1898 года Н. М. Чукмалдин обратился с прошением в Правительствующий сенат, где, в частности, писал: «В Купечестве я беспрерывно состою с 1860 года, то есть более 37 лет, и в настоящее время желаю утвердиться в Потомственном Почетном Гражданстве».
Причиной неудачи, судя по всему, стали бюрократические причины – неполный комплект требуемых для оформления документов. В своем письме Чукмалдину от 22 февраля 1899 года С. Ф. Шарапов обратил внимание на еще одну причину неудачи: «Мне кажется, Вы сделали ошибку. Нужно было, собрав нужные документы, лично их передать и кое-кому из маленьких сунуть на чай».
В Москве Н. М. Чукмалдин с 1874 по 1882 год состоял купцом второй гильдии, а с 1882‑го – первой.
Попытку получения почетного гражданства повторила вдова Н. М. Чукмалдина, Александра Ивановна. Из этого дела о почетном гражданстве А. И. Чукмалдиной выясняется ряд интересных подробностей о семейной жизни Н. М. Чукмалдина.
Первая жена, Людмила Александровна, скончалась 19 июня 1899 года. Скорее всего, этот брак был бездетным.
В своем прошении вдова Чукмалдина писала: «Муж мой Николай Мартемьянович Чукмалдин состоял Московским купцом первой гильдии с 1882 года по смерть свою, последовавшую 15 апреля 1901 года, при чем на 1901 год им были взнесены повинности по первой гильдии за целый год, за смертью его на сей 1902 год я взнесла повинности по первой гильдии и состою в настоящее время Московскою купчихою первой гильдии, таким образом пробыв узаконенное число лет, а именно двадцать лет, с мужем моим в высших гильдиях Московского купечества, я желаю быть возведенною в Потомственное Почетное Гражданство с детьми моими, сыновьями Николаем, Борисом и дочерьми Надеждою и Ольгою».
Из этих же документов выяснилось, что «дочь Гельсингфорсского гражданина девица Александра Ивановна Андреева 24 июля 1883 года родила незаконно дочь Надежду»; 25 августа 1884 года «незаконно родила дочь Ольгу»; 6 апреля 1886 года «незаконно» родился сын Николай; 5 августа 1888 года родила «незаконно» сына Бориса. Бориса крестили в церкви Архангела Гавриила при московском почтамте 22 августа. Восприемниками при крещении были дети Гельсингфорсского гражданина Николай Иванов Андреев и девица Юлия Иванова Андреева. 24 сентября 1890 года все незаконнорожденные дети были усыновлены Николаем Мартемьяновичем Чукмалдиным «со всеми правами родным законным детям принадлежащими с наименованием по отчеству и фамилии усыновителя».
В метрической книге церкви 12‑го Астраханского гренадерского полка записано, что «22 октября 1899 года повенчаны Московский 1 гильдии купец Николай Мартемьянов Чукмалдин, вдовец после первого брака, православного исповедания, вторым браком 62 лет и финляндская уроженка Нюладской губернии, города Гельсингфорса Александра Иванова Андреева, “девица” православного исповедания, первым браком 30 лет».
Брак состоялся вскоре после смерти первой жены Чукмалдина, и через девять лет после усыновления всех четырех детей А. И. Андреевой. Вряд ли могут быть большие сомнения, что все эти дети были родными детьми Н. М. Чукмалдина.

В этом деле есть еще один интересный документ – свидетельство о смерти Н. М. Чукмалдина от 30 апреля 1901 года, выданное в Берлине. Кроме того, что там сказано, что Н. М. Чукмалдин умер 27 апреля в 10 часов вечера на Лессингштрассе, № 46, еще названа девичья фамилия матери, Мелании Егоровны – Кисилева. Мелания Егоровна Чукмалдина, мать Н. М. Чукмалдина, умерла 28 мая 1894 году на восьмидесятом году жизни.
Об отношении семьи покойного к Н. М. Чукмалдину говорит такая строчка из письма вдовы к издателю: «Когда напечатаете воспоминания, то прошу Вас черновики мне возвратить. Рукопись его нам дорога, и мы постараемся ее сохранить». Помещенный в «Воспоминаниях» портрет Н. М. Чукмалдина (это его последний) снят его дочерью. Все дети Чукмалдина вместе с его вдовой присутствовали на отпевании в селе Кулаково.
Одной купеческой деятельностью Александра Ивановна не ограничивалась. В 1904 году со своей знакомой А. И. Бобровой намеревалась издавать журнал «Мир тайн и загадок», но министерство внутренних дел посчитало прошение «не подлежащим удовлетворению».
В заслугу Александре Ивановне следует поставить издание второй части «Воспоминаний» Н. М. Чукмалдина и его «Сказки о светлом сне» в журнале «Мирок».
Кое-что удалось узнать об одном из сыновей, Николае Николаевиче Чукмалдине. Стопроцентной уверенности в том, что он сын Николая Мартемьяновича, нет, но многое говорит за такое предположение.
В Российском государственном архиве литературы и искусств (РГАЛИ) удалось обнаружить открытку 1914 года издания. На открытке изображен Николай Николаевич Чукмалдин. На обороте открытки надпись – «На добрую память Константину Фомичу от уважающего Ник. Чукмалдина. Калуга, 1914». Эта открытка находится в архивном деле из фонда Константина Фомича Баянова (настоящая фамилия Гурецкий), известного актера.

В этом же архиве в фонде Императорского Русского театрального общества на хранении находится визитка Николая Николаевича Чукмалдина. На ней надпись: «Антрепренер Калужского городского театра».
Калужский драматический театр был старейшим в России – открыт по указу императрицы Екатерины II в 1777 году. Антрепренер – частный театральный предприниматель, который создавал труппу, помогал ей организовывать выступления, арендовал сцену и временное жилье для актеров, обеспечивал актеров костюмами и реквизитом, рекламировал спектакли и продавал билеты, вел бухгалтерский и налоговый учеты, платил налоги и гонорары артистам. Так что деятельность у Николая Николаевича была очень разносторонняя.
В воспоминаниях Фохт-­Ларионовой есть небольшая информация и о Н. Н. Чукмалдине: «В 1908 году маму познакомила одна ее приятельница с Николаем Николаевичем Чукмалдиным, мама стала его женой (урожденная Н. А. Антонова, во втором браке Фохт (1877–1947). – Прим. А. В.). Он был очень ревнив и потихоньку от мамы все письма и дневники Леонида Николаевича Андреева, когда они куда‑то с мамой уезжали, отдал в чьи‑то руки якобы “на сохранение”, но, конечно, этот или эта “некто” их не вернул и только сохранилось несколько писем. Я очень хорошо помню клеенчатую, очень толстую тетрадь дневника, в которой были вклеены иллюстрации, нарисованные масляными красками Леонидом Николаевичем. Он очень хорошо рисовал. Помню такой рисунок: лес, мама идет с каким‑то студентом, а из-за дерева в них целится с револьвером в руке Андреев, одетый в студенческую тужурку». Леонид Николаевич Андреев – известный писатель, до брака с Чукмалдиным мать мемуаристки была с ним в близких отношениях. Писатель однажды назвал Н. А. Чукмалдину «единственным смыслом своей жизни» (Кому интересна эта тема, могут найти переписку Л. Н. Андреева и Н. А. Чукмалдиной в томе 27 «Российского архива». – Прим. А. В.).
«Мама хотела получить театральное образование и пошла держать экзамен в филармонию. В филармонии преподавали артисты Малого театра: Николай Капитонович Яковлев, Марья Петровна Юдина, Николай Осипович Васильев. Когда мама пришла в филармонию, увидев ее, Николай Капитонович Яковлев сказал: “А вам тут делать нечего”. Мама с ним очень много играла. С большим успехом они играли “Ночное”. Приняли маму сразу на II курс. Актриса она была хорошая, бытовая, характерная и очень рано начала играть комических старух. Когда она служила в одном из сибирских городов, если мне не изменяет память, в Томске, там жил в то время известный театральный критик и театровед Сергей Николаевич Дурылин. В одной рецензии он написал о ней: “Наша Блюменталь-­Тамарина – Надежда Александровна Чукмалдина”.
Весной 1912 года мама окончила филармонию. Ее муж, Николай Николаевич Чукмалдин, взял летнюю антрепризу – летний театр в дачной местности Пушкино. Труппу он набрал из окончивших филармонию и окончивших годом раньше Фрелиха с его женой. Мои родители очень подружились с этой четой. Приглашали их и на зимний сезон в Калугу, куда мама ездила как гастролерша, так как служила в Москве».
Начавшаяся в 1914 году вой­на резко поменяла привычный быт: «Москва была полна лазаретами для раненых. Многие богатые люди отдавали часть своих больших квартир, особняков под лазареты. Артисты всех театров обслуживали госпитали и лазареты. Мама очень часто ездила на эти концерты и втянула меня. Вот тогда‑то я и начала читать стихи и играть маленькие роли в водевилях. Наша группа состояла: Чукмалдина (моя мать), она служила в театре Корша, Валецкая (артистка Малого театра, жена Фрелиха), Фрелих и Щепановский (артисты Камерного театра) и я. Николай Евгеньевич Щепановский был обаятельный человек, но со странностями: ходил круглый год без шляпы и не подавал руки. Знакомясь, он всегда предупреждал, что руки никому не подает. В ранней молодости он был обвинен в убийстве, сидел в тюрьме, потом был оправдан и выпущен из тюрьмы. Но у него появился страх, что ему кто‑нибудь не подаст руки. Вот почему он сам никому не подавал руки».
Эти короткие сообщения дают некоторое представление о ближайшем окружении Н. Н. Чукмалдина в то время. Но Т. Фохт-­Ларионова на удивление мало уделила внимания своему отчиму.

Единственное, что еще в этих воспоминаниях кажется близким к нашей теме: «В 1924 году мой отец собрал коллектив из оставшихся в Москве актеров Малого театра и приглашенных из других театров. Из Малого театра: М. М. Русецкая, Е. М. Садовская, Кл. Ив. Алексеева, Соня Фадеева; из приглашенных – Ольга Матисова, А. И. Анненская, я и др. Из мужчин: А. И. Истомин, С. А. Полетаев; из приглашенных – П. Ц. Брянский, Б. А. Свобода и др. Из всего того, что мне пришлось сыграть в этот летний сезон, самое приятное воспоминание сохранилось о Спинозе в “Уриель Акоста”». Полагаю, что в данном случае отцом мемуаристка называет Н. Н. Чукмалдина.
К этому можно добавить, что автор воспоминаний – мать народного артиста РСФСР Всеволода Дмитриевича Ларионова.
Других сведений о детях Чукмалдина, как и о судьбе Н. Н. Чукмалдина, пока обнаружить не удалось. Так что для пытливых краеведов остается еще большое поле деятельности.
Еще один штрих к семейной жизни Николая Мартемьяновича Чукмалдина. На отпевании Н. М. Чукмалдина в Берлинской русской братской церкви вместе с его женой присутствовала и сестра покойного. Это свидетельствует о близких отношениях между братом и сестрой. В своих воспоминаниях Н. М. Чукмалдин сообщает, что в Тюмени, где он приобрел двухэтажный дом, на первом этаже жили его родители, а «я и сестра моя занимали верхний второй этаж».
На столе в кабинете Н. М. Чукмалдина стоял портрет его матери с фотографии, которую сделал сам Чукмалдин.

Николай Мартемьянович Чукмалдин – русский купец, писатель, общественный деятель, просветитель, меценат. Родился в деревне Кулаково возле Тюмени в семье обрусевших татар – крестьян-старообрядцев. Его отца звали Мартемьян Потапович, а мать – Меланья Егоровна.
Начинал приказчиком у купцов Решетниковых. Затем завел собственное дело, торговал шерстью, чаем, кожей, хлебом, основал торговый дом «Т-во Чукмалдин и Глазунов».
В 1870‑х годах Чукмалдин переехал в Москву, где продолжил торговлю, но не забывал о Тюмени. В 1883 году стал одним из учредителей Русского гимнастического общества.
В Кулаково он построил каменное училище, каменную Николаевскую церковь, общественный банк, фабрику-школу коврового производства, хлебный магазин. Помогал тюменским культурным учреждениям: Александровскому реальному училищу, Обществу попечения об учащихся. Поддерживал художника Ивана Калганова, которому помог переехать в Тюмень, а затем в Москву. Чукмалдин основал музей при реальном училище, купив коллекцию Ивана Словцова (этот музей впоследствии стал основой Тюменского областного краеведческого музея).
Чукмалдин много печатался в провинциальных и столичных изданиях, таких как «Тобольские губернские ведомости», «Ирбитский ярмарочный листок», «Сибирская торговая газета» (Тюмень), «Екатеринбургская неделя» (затем – «Урал»), «Сибирский листок» (Тобольск), «Вестник промышленности» (Москва), «Санкт-­Петербургские ведомости». 
Он путешествовал по России (Крым, Северный Кавказ, Закавказье, Финляндия) и за ее границами (Германия, Австрия, Швейцария, Норвегия, Палестина, Египет), оставил книги очерков о своих путешествиях.
Николай Чукмалдин умер в Берлине, куда приехал на лечение. Похоронен в Кулаково.